В 2020 году Русскому географическому обществу исполнилось 175 лет – дата очень серьезная… Поэтому интервью с председателем Амурского областного отделения РГО Геннадием Илларионовым для журнала «Развитие региона» содержит много информации о проектах амурских географов-исследователей и мысль о том, насколько богат и разнообразен Дальний Восток, насколько уникален наш регион в масштабах страны, которая лейтмотивом следует через все интервью и дает представление о значимости исследовательской работы не только для Амурской области, но и для дальневосточного региона и всей страны в целом.

— Геннадий Владимирович, расскажите коротко об истории создания Русского географического общества…

— Общество появилось еще при государях-императорах и называлось оно Императорским Русским географическим обществом. Основной его задачей было проводить экспедиционные исследования в различных местах. Тем более что тогда географическая изученность была очень низкой.
В советские годы функции общества немного видоизменились, основной сферой его деятельности стала просветительская работа. Все это длилось примерно до 2005-2006 года. Именно тогда на Русское географическое общество обратил особое внимание глава государства Владимир Владимирович Путин и деятельность общества была фактически перезапущена. Было решено поднять статус организации до того уровня, который был при императоре. Президентом общества избрали Сергея Кужугетовича Шойгу, был создан попечительский совет, председателем которого стал президент Путин. Внимание на правительственном уровне объяснимо: при таких колоссальных территориях, как в России, на первый план естественным образом выходит география. Несмотря на значительные потери после распада Союза, Россия все равно остается самой большой страной мира. Причем все ее территории очень разные и по-прежнему плохо освоенные и слабо изученные.
В 2009 году был проведен масштабный полноценный съезд Русского географического общества. И хотя по сути прямого финансирования РГО со стороны государства нет, ведь средства попечительского совета РГО – частные, но есть, например, Фонд президентских грантов, который позволяет получать на конкурсных условиях финансирование исследовательских проектов, есть партнеры, поддерживающие нашу деятельность организационно и материально.
В 2016 году Амурское областное отделение РГО зарегистрировалось как юридическое лицо. Тогда мы подали заявку на участие в грантовой программе Русского географического общества и выиграли грант на организацию Амурской бассейновой комплексной экспедиции Русского географического общества. Это, безусловно, сейчас наш самый большой и самый долгий проект.

— Насколько нам известно, проект продолжается и сейчас. И его география не ограничивается Амурской областью…

— Проект этот межрегиональный: инициатива была нашей, но мы ее обсуждали со всеми отделениями бассейна реки Амур. Это Забайкальское краевое отделение, отделение Еврейской автономной области, Хабаровского краевое отделение, Приморское краевое отделение.
Задачей первой части проекта было составление шести географических карт: на три участка бассейна реки Амур в Амурской области и три – в Забайкалье.
Экспедиционные маршруты охватывали на территории Амурской области верхнюю часть бассейна реки Селемджи, Сковородинский район, юг Амурской области. В Забайкалье исследования проводили наши коллеги из Забайкальского отделения РГО. Это были маршруты по реке Шилке, по национальному парку Алханай, а также по системе реликтовых Арахлейских озер.
Изначально планировалось со временем исследовать и китайскую часть бассейна Амура. Она занимает его треть, но мы понимали, что необходимо начать самим, и только потом подтягивать сопредельную сторону.
О значимости проекта можно даже не говорить. И так все ясно: те же геологические карты существуют достаточно подробные, а вот изученность поверхности земли очень низкая. Практически нет региональных почвенных карт, карт растительности, животного мира, рельефа, ландшафтных карт.

— Проект вы начали реализовывать в 2016-м, сегодня – 2021 год…

– В 2017 году в грантовых программах мы не участвовали, финансирование проекта осуществлялось в рамках спонсорского договора с федеральной сетевой компанией ЕЭС России. Конечно, это не те средства, но и они обеспечили нам организацию маршрутов по Гилюю и по югу Приамурья. В итоге создали карты еще на 2 участка в Амурской области.
В 2018 году мы выиграли грант Фонда президентских грантов и работали совместно с нашими коллегами из Еврейской автономной области. ЕАО — регион небольшой по нашим дальневосточным меркам, и теперь уже полностью сделаны тематические карты на ее территорию. Учитывая, что работа и по Амурской области продолжалась, тематические карты на Приамурье тоже уже составлены.
В 2019 году мы закончили исследования отдельных участков в Амурской области, изучали бассейн реки Буреи и продолжили эту работу на участках в Хабаровском крае (карты составляются по частям Амура).
Теперь имеются тематические географические карты бассейна Верхнего Амура и бассейна Среднего Амура.
В 2020 году работа экспедиции практически остановилась из-за пандемии, хотя два полевых маршрута Амурское областное отделение РГО все же успело отработать: на Верхнем Гилюе и на реке Урке – притоке Амура. Наши партнеры выполнили полевой маршрут по Южной Якутии.
В этом году также планировалось два маршрута. Один из них – в рамках еще одного проекта, который мы называем Mon Amur, но это уже тема для отдельного разговора. Этот проект рассчитан на популяризацию собственно реки Амур, для этого, в частности, надо пройти речным маршрутом по Амуру, сделать съемку различных историко-культурных и природных объектов на его российских берегах.
Кроме того, до конца этого года необходимо завершить экспедиционную деятельность и работу по составлению карт.

— А какие конкретно сложности сопровождают межрегиональный проект?

— На самом деле, не всегда легко взаимодействовать с соседями. У нас нет рычагов влияния на другие отделения общества. Иногда что-то получается совместное, иногда – нет.
Сейчас остались для исследований бассейн Нижнего Амура в Хабаровском крае и бассейн Уссури в Приморском. Руководителям отделений, а у нас со всеми сложились прекрасные отношения – мы предложили подать заявку на грант самостоятельно при условии, что мы поможем, проконсультируем, поскольку опыт есть. Но если грант получит одобрение, ответственность за выполнение проекта будет на них.

— Второе, не менее важное направление работы Русского географического общества – просветительское.

— Безусловно, потому что все-таки Русское географическое общество – это общественная организация, а не академический институт, поэтому – не только исследования.
На маршрутах мы всегда ведем фото- и видеосъемку, затем выкладываем ролики и фотографии на сайте экспедиции (https://amurexpedition.ru). Рассказываем об экспедиции на телевидении и радио.
Помимо этого, – экспедиция для нас основной, но не единственный проект. Мы активно ведем с партнерами просветительскую работу, помогаем организовывать мероприятия, которые направлены на школьников.
Также участвуем во многих выставках, используем по возможности все публичные площадки. Дважды участвовали в Фестивале Русского географического общества в Москве. Один из стендов, который мы на этот фестиваль готовили, – Благовещенск-Хэйхэ. На самом деле, сочетание этих двух названий – это уникальное явление, и не только с точки зрения географической, но и вообще. Чтобы два города двух абсолютно разных стран, разных культур, разных мировоззрений находились на двух берегах одной реки, – этого больше нигде в мире нет.
Поэтому такое уникальное явление мы обязаны продвигать. И фестиваль показал, что этот проект людям интересен.

— У вас много идей и проектов. И один из них посвящен творчеству писателя Григория Федосеева. Тоже реализуете его за счет гранта?

— Осуществление проекта «Тропой испытаний Григория Федосеева» мы начали пару лет назад. Как-то сама собой возникла идея популяризировать те географические места, о которых идет речь в произведениях писателя-путешественника.
На него у нас пока нет каких-то явных средств. Удается находить иные варианты поддержки, поскольку многие виды работ таковы, что иногда деньги и не обязательны. Важнее, например, обеспечить дальние экспедиции транспортом. Тем более что в большинстве случаев для доступа к описанным в книгах Федосеева местам необходим исключительно вертолет.
Такую помощь нам постоянно оказывает руководство ГК «Петропавловск».

— В чем заключается смысл проекта?

— Основная идея и цель проекта по Федосееву заключается в следующем: есть книги, они написаны, они много раз издавались. Есть тексты. Почти все книги, которые раньше издавались, плохо иллюстрированы. А ведь у Федосеева почти всегда описываются реальные места. Даже в тех книгах, где они кажутся вымышленными, как в книге «Злой дух Ямбуя»: все равно понятно, что имеется в виду, что это за книжный голец Ямбуй.
И для подавляющего числа читателей Федосеева интересно увидеть их своими глазами.

Современные возможности позволяют иллюстрировать произведение не только фото, но и видео. Даже к бумажному варианту можно приложить электронный носитель с роликом.
Поэтому я не знаю, будем ли мы переиздавать книги, заново иллюстрированные, в бумажном варианте. Это не самоцель – сейчас электронные версии более востребованы. Но то что будет создан сайт – ресурс, где мы выложим все проиллюстрированные книги, – это обязательно. Причем сопровождать будем не только фото и видео, но кое-где и рисунками. А также планируем по максимуму насытить картами. Отмечу, что сейчас Федосеева читает вполне определенная категория людей. В большинстве тоже путешественники, которым все это интересно.
Еще одна задача, которую ставим перед собой, – создать Федосеевскую энциклопедию. У него в книгах много слов, которые читателю не всегда понятны. Очень много слов из эвенкийского языка, есть геодезические термины, которые надо пояснять, много географических названий. Есть названия, которых в реальности нет. Например, река Реканда…

— У Федосеева описываются труднодоступные места…

— Именно. Чтобы этот проект организовать, сделать фото и видео, необходим большой объем экспедиционно-полевых работ, эти места надо посетить.
Первым у нас запланирован маршрут на легендарный голец Ямбуй. С ним вообще особые сложности, потому что прототип гольца Ямбуй – это гора, которая находится на стыке Амурской области, Хабаровского края и Якутии – с другой стороны Станового хребта. До него очень сложно добраться. От нас до него даже на вертолете это трудно сделать: там слишком большое расстояние, не каждому вертолету хватит горючего, чтобы долететь и вернуться назад. Поэтому мы ищем варианты. Сегодня уже есть договоренность с якутскими коллегами, которые тоже хотят участвовать в экспедиции и которые лучше представляют, как можно попасть на этот голец.
Для начала нам нужно добраться до озера Большое Токо. Единственная дорога туда – Улак-Эльга, ведущая на Эльгинское угольное месторождение. Если все получится, маршрут на Ямбуй состоится в августе. Соответственно, нынешней зимой будем иллюстрировать «Злой дух Ямбуя». И хотя это одна из последних книг Федосеева, с нее начнем.
В 2022 году планируется два маршрута по остальным его книгам, которые связаны с Приамурьем.
Также у писателя есть книги, где место действия – Восточный Саян. И очень хорошо, что региональные отделения есть во всех регионах России, наши коллеги из Южной Сибири также готовы помочь. Так что в идеальном варианте к 2023 году Федосеевский проект будет готов к выпуску.

— В ваших экспедициях участвуют не только профессионалы, но и студенты профильных вузов?

— Как я говорил, Русское географическое общество работает в исследовательском, просветительском и образовательном направлениях. Каждый год кафедра географии БГПУ устраивает нам встречи, где мы рассказываем студентам об экспедициях. Во многих наших экспедиционных маршрутах участвуют студенты.
На Гилюе в 2017 году были две студентки Дальневосточного федерального университета. Одна из них – моя дочь. А ее однокурсница еще и в 2019 году приезжала в экспедицию. Тогда она училась в магистратуре Санкт-Петербургского университета.
К сожалению, практически все, кто заканчивает профильные вузы, потом идут куда угодно, только не в географию… При этом их и обвинять-то сложно. Сейчас нет структуры, где они могли бы работать по профессии и зарабатывать деньги.
Тем не менее, мы все равно их будем брать, пусть получают опыт.
А так в составе полевых экспедиций всегда бывают члены РГО: ученые из ДВО РАН, путешественники, туристы-любители. Да, они не специалисты, но главное, что им все интересно, они всегда готовы участвовать в исследовательских мероприятиях.

— А альпинисты есть в группах? При подъемах на высоты, наверное, и какие-то опасные ситуации могут быть.

— Знаете, у нас гор настоящих здесь нет. Но у нас есть хорошо обученные люди, например Алексей Севастьянов, который начальником наших полевых отрядов был уже раз десять. По профессии он авиационный спасатель. То есть как раз профессионал, умеющий работать в нестандартных ситуациях.
Могу сказать, что опытных людей в наших группах каждый год много. Даже среди туристов, некоторые из них бывали на нескольких маршрутах. Если маршрут сложный, обычно формируем две группы. Горную часть маршрута отрабатывают более крепкие физически люди, и молодежь к ним прикрепляем. А на участки попроще, у реки, выходят менее подготовленные в этом плане люди. В определенной точке маршрута, обычно в начале сплава по реке, группы встречаются.

— А были какие-то по-настоящему опасные ситуации? Все-таки тайга, дикие звери, природные стихии.

— Есть у нас видеоролик, как по верхней Бурее сплавлялись. За группой следом ходил медведь, которого все время приходилось всячески отпугивать. А так, чтобы действительно угрожающая здоровью людей ситуация сложилась, — такого не было ни разу, к счастью.
Эксцессы бывали. В 2016 году на самом первом нашем маршруте во время экспедиции на Селемдже начался паводок. В верховья реки нас забросили на вертолете – еще нормально было. А на второй-третий день сплава – резкий подъем воды. Шли двумя группами на катамаранах, один из которых повредили – пришлось быстро идти к подтопленному берегу. А вторая группа остановиться не смогла, пронесло мимо. Вверх подняться невозможно, поэтому остановились ниже по течению. И нет связи. Как потом оказалось, пока пострадавший катамаран причаливал, водой смыло рации, спутниковые телефоны, всю еду.
Когда вертолет ГК «Петропавловск» обнаружил выше по течению реки отставший катамаран с людьми, группа уже его отремонтировала и продолжала сплав. Правда, несколько дней им пришлось обходиться без еды. В паводок и рыба не ловится, и берега затоплены.
Да, форс-мажор периодически случается. Но стараемся об этом говорить только постфактум. В тот первый раз о ситуации узнал кто-то из журналистов и ее просто искусственно раздули, говорили, что группа чуть не погибла. А на деле это неправда: участники сплава были подготовленные, опытные и адаптированные к экстремальным ситуациям.

— Геннадий Владимирович, что видите в отдаленной перспективе для Амурского отделения РГО?

— Есть у нас одна интересная идея. Очень масштабный проект может получиться. Если найдется организация, которая возьмет на себя его непосредственную реализацию, то мы с готовностью примем участие в разработке самого проекта как идеологи.
В Калужской области, километрах в ста от Москвы, находится этнографический парк-музей, где представлены архитектура, культура, национальные кухни, быт разных народов мира. Это совершенно удивительное место. Представляет собой комплекс этнических строений с гостиницами. Например, Непал, Индия, Япония, Китай. Есть комплекс коренных малочисленных народов Севера.
Первый раз я там был в 2015 году, и уже тогда возникла мысль что-то подобное сделать на Дальнем Востоке.
Потом была встреча с Русланом Байрамовым – бизнесменом, идеологом и руководителем всего этого этнического проекта. Интереснейший человек. И у него есть желание тиражировать свое детище. Комплекс, подобный этому, уже выстроен в Праге. Естественно, на территории города это гораздо меньшие масштабы, но суть остается та же.
Нам, если говорить о направленности такого проекта, не нужны здесь Непал, Индия, Китай или Корея. Понятно, что с точки зрения посещаемости необходимо ориентироваться на китайских туристов. А значит, здесь нужна Европа. В первую очередь, – бывшая советская. Российские территории, Украина, Белоруссия. Возможно, и другие бывшие республики СССР, азиатские.
Но надо понимать, что этот проект выходит за пределы возможностей РГО. Это просто инициатива, идея, которая нами озвучена в правительстве Амурской области, ее поддерживают. Поддержало идею и руководство Ивановского района и даже предложило несколько земельных участков на выбор для комплекса. Поддерживают нас и некоторые диаспоры бывших союзных республик и могли бы участвовать в финансировании.
Мы можем, в принципе, идею довести до предпроектной стадии, провести общественные слушания, выбрать место, разработать концепцию. Однако необходимо понимать, что нужна организация, которая займется проектом реально. Которая построит комплекс и будет его эксплуатировать.
Думаю, время покажет, если проект действительно области нужен, то все реализуемо.
Еще раз повторюсь, что проектов много, но чем-то всегда приходится жертвовать. Если мы понимаем, что время упущено, то лучше к таким проектам не возвращаться. Лучше сделать то, что в силах и что актуально. Например, наша Амурская бассейновая комплексная экспедиция уже стала брендом, она идет шестой год по накатанной колее. Проект по Федосееву – это святое, мы просто обязаны его продолжать. Проект Mon Amur пока стоит по объективным причинам. Но мы его начали анонсировать. И идея с этническим комплексом, уверен, получит свое воплощение. Все локдауны постепенно утрясутся. Вот тогда и продолжим.
Лариса Киреева